"Шерри-Бренди" , прогнозы, шашки и многие другие интересные истории в интервью с украинским гроссмейстером.
Василий Иванчук - советский и украинский шахматист, шашист (2012), гроссмейстер (1988), один из сильнейших шахматистов мира на протяжении 1990-х, 2000-х и 2010-х годов.
Чемпион мира по блицу (2007). Чемпион мира по быстрым шахматам (2016 )
- Как вы вообще справляетесь с этой напастью, которая нас постигла в последнее время?
- Ну как справляюсь… Просто сижу дома, не выхожу никуда. Шахматы и шашки, конечно, выручают, потому что всегда есть чем заняться.
- Фактически вы занимаетесь тем же самым, чем и в обычное время, да?
- Ну, в обычное время дома я меньше уделял внимания шахматам и шашкам. Потому что всё-таки выходил на прогулки, встречался с друзьями, просто шёл по парку погулять или в кафе посидеть, или, скажем, в театр изредка выбирался. А тут всё-таки чисто домашний образ жизни.
- Сколько вы уже ведёте такой образ жизни по времени?
- Где-то примерно с начала марта. Начиная с середины марта – это уже точно.
- Всё-таки душа у вас больше к шашкам лежит в последние годы?
- Если говорить об игре по интернету, то шашки значительно интереснее. Потому что почти в каждой партии я реально могу чему-то научиться
- А в онлайн-шашки с каким контролем обычно играют?
- Там самые разные контроли, можно выбрать. Бывают 3+2, бывают и без добавки, в общем, разные. Я даже сеансы играл с гроссмейстерами в онлайн-шашки – в роли участника, естественно.
- какие-то шахматные навыки могут помешать игре в шашки?
- Не то чтобы навыки. Просто для шахматиста довольно трудно представлять, когда в процессе боя исчезает много шашек. Потому что когда в шахматах бьёшь, всегда же только одну фигуру снимаешь у соперника. Или он бьёт и только одну мою снимает. А тут всё-таки может быть снято несколько шашек одним ходом. И представлять чёткую позицию с уже исчезнувшими шашками бывает не так просто, это требует дополнительной тренировки.
Тем более, я часто играю на 100-клеточной доске, и мне сложнее даже доску представлять, позицию в комплексе. Играть на доске в 64 клетки, конечно, значительно легче – эта доска привычнее, я могу и вслепую играть, и анализировать шашечные позиции. На доске в 100 клеток это, конечно, несоизмеримо сложнее.
-- Ещё вопрос от Михаила Кононенко: «Что помогло побеждать Гарри Каспарова в начале 90-х, когда вы только поднимались в элиту? И расскажите про самую памятную партию с Каспаровым». Видите, людей интересует прошлое.
- Что помогло… Даже не знаю. Всё-таки в то время партии с Каспаровым – это всегда было что-то особенное для меня. Да, есть другие, очень сильные, гроссмейстеры, требующие к себе, безусловно, серьёзного отношения и серьёзной подготовки. Но партии с Каспаровым – это что-то особенное. Я даже не могу это себе объяснить. И не знаю, помогало ли мне это побеждать. Объективно могу сказать, что счёт моих встреч с Каспаровым не в мою пользу, я и проигрывал ему довольно часто. Но могу рассказать такую историю.
Когда был Линарес в 1994 году, я был на сборах в Карпатах с одним своим тогдашним приятелем. Где-то через две недели турнир должен был начаться. И уж не помню по какому поводу, но мы начали пить бренди. Выпили какую-то дозу этого бренди, и я ни с того ни с сего говорю ему: «Знаешь, Ваня, а я ведь в этом турнире буду играть белыми с Карповым, а чёрными – с Каспаровым». А жеребьёвка, естественно, была перед началом первого тура, не было жеребьёвки наперёд. «Более того, я тебе скажу, что эти партии будут идти у меня одна за другой». И так и вышло! Смотрел словно в воду! Но, с другой стороны, хотя моё предсказание сбылось, спортивного толка не было никакого, потому что обе те партии я проиграл.
- Хорошая история!
- А ещё была такая история. Однажды я был в Бельгии, а в Вейк-ан-Зее в это время проходил турнир. Я там не играл, но бельгийцы говорят: «А поезжай на этот турнир хотя бы на один день, в качестве гостя, просто посмотреть».
- Помню, что там ещё играли Ананд и Пономарёв. И вот я появился. Ананд, когда увидел меня, спросил, не приехал ли я для того, чтобы быть секундантом Пономарёва. Я, конечно, не ожидал такого вопроса, но ответил, что нет, ничего подобного не планирую.
Так вот. На очередной тур организатор турнира попросил меня сделать прогноз. Четырнадцать человек, семь партий, и мне надо было угадать семь результатов. Я подумал, сделал свой прогноз, написал семь результатов…
И ухитрился не угадать ни одного результата из семи! Что тоже не так просто, особенно если поставить себе такую цель…
- И от того же слушателя вопрос вдогонку: «А с кем труднее было играть: с Карповым или с Каспаровым?».
- С обоими было трудно. И с обоими у меня отрицательный счёт. Но как-то всё-таки на игру с Карповым я меньше настраивался, чем на игру с Каспаровым. Даже не знаю, почему. Не могу этого логически объяснить. Когда я с ними играл, Каспаров был уже чемпион мира и котировался выше, – может быть, это на меня оказывало какое-то влияние. Но я понимаю, что это не совсем объективно. Да, было трудно играть с обоими. Но как-то в чисто шахматном смысле было значительно интереснее играть с Каспаровым. Карпова я довольно часто переигрывал, но за счёт его практической хитрости терял очки. Он очень хорошо использовал мои человеческие слабости.
- То есть он был таким психологом за доской?
- И борец, и шансовик очень хороший. Ощущал моё состояние. За счёт этого Карпову, думаю, и удалось иметь со мной плюсовой счёт. Потому что если взять чисто шахматную составляющую, то мне кажется, что я даже превосходил уже его на тот момент. Но за счёт других факторов – нет.
- А вы следили за турниром претендентов, который не закончился?
- Конечно, следил.
- Для начала, как вам шахматный уровень турнира?
- Ну, много интересных партий. Но, честно говоря, когда следил за турниром, я боялся за этих людей. Я понимал, что партии интересные, что люди имеют свои амбиции, что они готовились. Но вот я смотрю партии, а в голове только одна мысль: господи, хоть бы все остались здоровы! Не только игроки, но и все участники: и журналисты, и секунданты... Только бы никто не пострадал! То есть в той ситуации я воспринимал саму игру как что-то уже второстепенное.
- И от философии – опять к жизни. Спрашивают про турнир претендентов: «А что скажете про ситуацию с Раджабовым?». Какой бы выход предложили вы?
- Ну какой выход? Человек отказался играть в турнире, он не стал подвергать свою жизнь опасности. Это его решение. А остальные участники приняли иное решение.
- То есть вы считаете, что раз он отказался, то к нему теперь нужно относиться как к отказавшемуся от турнира, и возвращать уже нелогично?
- Да. Всё-таки он отказался от турнира. Я, кстати, ещё до Раджабова отказался от своего турнира – я должен был ехать играть во фрисландские шашки в начале марта.
- И вы по той же самой причине отказались?
- Абсолютно по той же самой причине. Хотя я очень серьёзно готовился к тому турниру, мне очень хотелось там сыграть. Но именно по этой причине не рискнул.
- А вот вопрос, который точно обращён к вам: «Василий Михайлович, можете ли вы помочь Ане Музычук стать чемпионкой мира в классику». Такое возможно?
- Она же уже была… А хотя, это Мария была чемпионкой мира.
- Да, а теперь Анну хотят видеть чемпионкой.
- Ну, я не знаю. Я считаю, что такие вещи вряд ли должны обсуждаться в Chess-News. Если Ане нужна моя помощь, то она должна лично ко мне обращаться. И если я буду заинтересован, то мы можем это обсудить на каких-то условиях. А так просто это не делается.
- Логично. Вас ещё спрашивают: «Видите ли вы себя в качестве тренера?».
- Скорее, секунданта. Если тренером, то на какой-то короткий период временем. Быть постоянным тренером, как, скажем, Касымджанов у Каруаны, - это вряд ли. На один-два турнира мог бы быть. Или быть привлечённым на какой-то сбор перед турниром – это тоже вариант. А быть постоянным тренером, тем более у какого-то сильного шахматиста, вряд ли. Я бы чувствовал себя с ним, скорее, спарринг-партнёром.
- Тогда возникает отчасти философский вопрос: а зачем вообще проводятся шахматные турниры? И зачем играть в шахматы?
- Ну, что я вам могу ответить… Шахматы в моей жизни – это почти то же самое, как спать, есть, идти на прогулку. То есть для меня это природный процесс. Я так живу. Я не говорю, что этому должны следовать другие или всем это подходит. Но для меня шахматы вошли в мою жизнь, и мне так достаточно комфортно. Это мой индивидуальный выбор, мои индивидуальные особенности. А зачем другие люди играют в шахматы? Во-первых, это зависит от того, на каком уровне человек играет. А даже если это игроки одного уровня, то они тоже все с разным воспитанием, с разной жизненной философией, в конце концов, разного возраста и из разных стран. Это ведь всё играет свою роль, из этого всего складывается то, как они относятся к шахматам, какие ставят перед собой цели, что делают для того, чтобы этих целей добиться. Или, наоборот, что им мешает добиться этих целей.
В полном объёме читайте здесь
http://chess-news.ru/node/26974